Операция "Rheinubung". Страница 3

После боя в Датском проливе

Через час после окончания боя Лютьенс и Линдеман обсудили ход дальнейших действий. Адмирал решил вернуть Бисмарк в Брест или Сен-Назер для ремонта и выделить Принц Ойген для самостоятельных действий против конвоев. Решение вернуть линкор было основано на следующих соображениях:

1. Максимальная скорость была ограничена 28 узлами и могла упасть до 26 узлов, если два котла в котельном отделении №2 выйдут из строя вследствие затопления. Половина резерва электрогенераторных мощностей уже потеряна из-за затопления турбогенераторного отделения № 4.

2. Попадания в носовую часть и в отсек XIV привели к значительной потере топлива. В худшем случае дальность плавания могла упасть до 1100 миль. При этом полученные повреждения не могли быть даже временно исправлены в море.

3. Британские корабельные радары оказались гораздо эффективнее, чем можно было предположить, и позволяли англичанам поддерживать контакт в условиях плохой видимости. Перехваченные радиограммы крейсеров противника о местонахождении немецких кораблей содержали довольно точную информацию. Это весьма затрудняло действия отряда — в частности, в условиях радиолокационного контакта со стороны англичан заправка топливом в море была невозможна.

В 8:01 Лютьенс отправил вторую радиограмму командованию группы Норд, сообщив о потере генераторного отделения №4, контролируемых затоплениях в котельном отделении №2 и максимальной скорости 28 узлов. Ширина свободной ото льда части Датского пролива составляла около 50 миль. Лютьенс также сообщал о том, что британские корабли оснащены радарами и, наконец, о своем намерении вернуться в Сен-Назер, выделив Принц Ойген для самостоятельных действий на коммуникациях. Радиограммы Лютьенса дошли до адмирала Карльса с большой задержкой (только в 15:00 и 15:05), так что всю первую половину дня 24 мая командование группы Норд имело весьма смутное представление о происходивших событиях. Было известно, что эскадра Лютьенса сопровождается двумя крейсерами. Из радиоперехватов сообщений англичан стало ясно, что утром еще два британских корабля с позывными ОТТ и OVY установили визуальный контакте германской эскадрой, но Карльсу было неизвестно, какие корабли скрывались под этими позывными. В 10:36 Лютьенсу была отправлена радиограмма следующего содержания:

1. Сообщить о своем местоположении (которое было все равно известно англичанам), ситуации и намерениях.

2. Возможные действия: оторваться от преследователей и дать возможность Принцу Ойгену заправиться топливом или навести англичан на линию патрулирования немецких подводных лодок.

3. Командование подводными лодкам иинформировано о ситуации.

4. С 12:00 командование операцией переходит к группе Вест.

5. Три эсминца находятся в Тронхейме, а танкер Вайсенбург — в заданном районе.

Ситуация стала проясняться после получения сообщений от Лютьенса. Адмирал Карльс был озабочен значительной задержкой с получением радиограмм, но предположил, что причиной стали сбитые в результате боя антенны. Карльсу были не вполне понятны причины, по которым Лютьенс решил отказаться от продолжения рейда, но тем не менее он принял меры на случай, если Лютьенс будет возвращаться через находившееся в зоне ответственности группы Норд Северное море. 6-й флотилии эскадренных миноносцев был направлен приказ задержаться в Тронхейме, а командование подводными силами получило запрос обеспечить патрулированис по линии между Исландией и Фарерскими островами. Были также предупреждены ударные и разведывательные эскадрильи Люфтваффе на случай, если их помощь понадобится для обеспечения порыва. В 16:59 была получена еще одна радиограмма от Лютьенса, сообщившая о потоплении Худа менее чем за 5 минут. (Но буквально через полтора часа был получен доклад о воздушной разведке Скапа-Флоу, сообщавший, что "Худ находится в базе!)

В течение дня несколько раз немецкие корабли отгоняли зенитным огнем неприятельские разведывательные самолеты. Поскольку расстояние до Исландии было уже достаточно велико, англичане могли проводить разведку только летающими лодками Каталина. Несмотря на то, что немцы поддерживали высокую скорость, Саффолк, Норфолк и Принс оф Уэлс продолжали преследование, держась примерно в 20 милях за кормой. Адмирал Лютьенс решил отделить Принц Ойген после полудня 25 мая. Он уведомит капитана-цур-зее Бринкмана, что в подходящий момент Бисмарк повернет на запад под прикрытием дождевого шквала, а Ойген должен будет выдерживать прямой курс еще в течение трех часов, а в дальнейшем действовать самостоятельно, заправившись топливом от танкеров Бельхен или Лотринген. В 14:20 в ожидании команды на разделение (кодовый сигнал Hood) скорость была снижена до 24 узлов. Лютьенс решил также навести преследующие Бисмарк английские корабли на немецкие подводные лодки и послал радиограмму с просьбой сосредоточить у-боты (в этом районе находились U-93, U-43, U-46, U-557, U-66 и U-94) в квадрате AJ68.

Около 15:40 германский отряд накрыл шквап с дождем, и Лютьенс решил, что момент для разделения настал. Бисмарк увеличил скорость до 28 узлов и повернул на правый борт, однако почти сразу немецкие корабли вышли из дождевой завесы и оказались на виду у неприятеля. Лютьенсу пришлось отменить разделение и вновь вернуться на один курс с крейсером. В 18:14 со второй попытки немецкие корабли наконец разделились. Прикрывая разделение, Бисмарк повернул на 180° на правый борт и пошел на сближение с Саффолком, открыв огонь главным калибром. Попаданий достигнуто не было, англичане наблюдали падение снарядов примерно в 900 метрах по левому борту и ответили из 203-мм орудий, успев дать девять залпов. Когда дистанция упала до 10 миль, британский крейсер отвернул, укрывшись за дымовой завесой.

В 18:46 находившийся в 9 км по левому борту крейсера Принс оф Уэлс второй раз за день открыл огонь по немецкому линкору, выпустив 12 залпов с дистанции порядка 27,5 км. Англичане посчитали что один из них дал накрытие, но попаданий не было. В ответ Бисмарк столь же безрезультатно дал девять залпов по Принс оф Уэлс. По окончании перестрелки все три британских корабля заняли позиции по левому борту Бисмарка, продолжая преследование. К этому времени командование операцией перешло к группе Вест, получившей от Лютьенса радиограмму о происшедших событиях, однако адмирал выразился несколько неясно по поводу отделения Принца Ойгена. В 20:56 Лютьенс послал еще одну радиограмму, в которой он говорил о том, что не может избавиться от преследующих его крейсеров и направляется прямо в Сен-Назер из-за недостатка топлива.

В течение дня Адмиралтейство концентрировало силы в Северной Атлантике. Крейсера Манчестер, Бирмингем и Аретьюза образовали патрульную линию у северо-восточной оконечности Исландии на случай, если немецкая эскадра развернется и последует назад потому же маршруту. Королевские ВВС перебросили 6 торпедоносцев Бофорт 22-й эскадрильи в Исландию. Сам адмирал Тови на Кинг Джордж V вместе с линейным крейсером Рипалс, авианосцем Викториес, 2-й эскадрой крейсеров и девятью эсминцами направлялся на юго-запад на перехват противника. Для прикрытия конвоев в Атлантике помимо эскадр Тови, Уэйк-Уокера и Соединения Н, находился линкор Родней. Линкор Рэмиллис был отозван от конвоя НХ-127 и направлен на поиск, а из Галифакса вышел линкор Ривендж.

Родней (кэптен Дэлримпл-Гамильтон) направлялся на ремонт в Бостон, а заодно эскортировал лайнер Британник, используемый как войсковой транспорт. В полдень линкор вместе с эсминцами Сомали, Тартар и Мэшона был отозван и направлен на поиск Бисмарка. Адмирал Тови опасался, что быстроходная немецкая эскадра может ускользнуть, поэтому в районе 14:00 выделил Викториес (кэптен Бовелл) в сопровождении крейсеров 2-и эскадры контр-адмирала Куртейса (Галатея, Орора, Кения и Хермайони) для нанесения авиаудара по германскому отряду.

Викториес, подобно Принс оф Уэлс, только что вступил в строй. Он должен был доставить 48 разобранных Харрикейнов на Мальту, но при получении известий о рейде Бисмарка эта операция была отменена. Однако Харрикейны были уже загружены, и не оставалось времени, чтобы снять их все с авианосца. Поэтому Викториес смог принять лишь несколько самолетов — 6 Фулмаров звена 800Z и 9 Суордфишей 825-й эскадрильи.

В 22:00 именно эти самолеты вылетели для атаки немецкой эскадры. Каждый Суордфиш был вооружен 450-мм торпедой. Погода была плохой, и пилоты получили первый в жизни опыт взлета с качающейся палубы авианосца. Набрав высо у 500 м, Суордфиши 825-й эскадрильи под командованием лейтенанта-коммандера Юджина Эсмонда устремились к цели. Самолеты были оснащены радарами что позволяло им искать цели в условиях не самой лучшей видимости. Именно радарами были обнаружены и чуть не атакованы американский корабль береговой охраны Модок и собственный крейсер Норфолк. Бисмарк в этот момент находился всего в 6 милях от Модока и заметил английские самолеты, которые в 23:27, наконец, обнаружили нужную цель. На Бисмарке сыграли боевую тревогу, и линкор открыл огонь из всех орудий, подключив даже 380-мм и 150-мм орудия для создания огневой завесы. Одновременно корабль начал маневрировать зигзагом, что, вероятно, сказалось на точности его огня — ни один из английских самолетов не был сбит. Самолет Эсмонда был поврежден примерно в 4 милях от цели, но продолжал атаку. Семь торпедоносцев зашли с левого борта, еще один — с правого. Девятый Суордфиш нес радар вместо торпеды и не атаковал. Все восемь самолетов успешно сбросили торпеды, и именно атаковавший с правого борта смог добиться попадания.

Торпеда была установлена на углубление 9,45 м, но реально пошла на значительно меньшей глубине, ударив в подводную часть главного пояса в районе фок-мачты. Поднялся большой сголб воды, а из трубы линкора вырвался столб черного дыма, образовавшегося в результате сильного сотрясения от взрыва. От сотрясения также вышел из строя распределительный шит в турбогенераторном отделении №3. Унтер-офицер Курт Кирхберг силой взрыва был отброшен на надстройку и погиб, еще 5 человек в турбогенераторном отделении получили ранения.

Немцы считали, что они сбили 5 английских самолетов. Наряду с незначительностью полученных повреждений это подняло моральный дух экипажа, хотя на самом деле дела обстояли не так хорошо. Самолеты благополучно вернулись на Викториес, за исключением двух Фулмаров, на которых кончилось горючее. Сам линкор по-видимому получил небольшие затопления в бортовых отсеках двойного дна. Изнутри корабля доступа к этим отсекам не было, и лишь осмотр в доке мог бы дать их более-менее достоверную картину. Гораздо хуже для немецкого корабля было то, что интенсивное маневрирование на высокой скорости и нолученное сотрясение от попадания торпеды ослабили пластыри в носовой части корпуса, и дифферент на нос несколько увеличился. Кроме того, сотрясение и небольшая деформация корпуса расширили заделанные до этого брезентовыми матрасами щели в главной поперечной переборке и увеличили течь в котельном отделении №2 до такого размера, что ее не удалось взять под контроль, и отделение было полностью затоплено. Пришлось временно снизить скорость до 16 узлов и послать водолазов в затопленные носовые отсеки, чтобы те поправили сдвинутые маты. После завершения этих работ скорость была увеличена до 20 узлов.

Примерно в то время, когда самолеты с Викгориеса атаковали Бисмарк, три корабля Уэйк-Уокера потеряли визуальный контакт с линкором. Снижение скорости и маневрирование немецкого корабля позволили англичанам сократить дистанцию, и контакт был восстановлен около 1:30 25 мая. Дистанция с Принс оф Уэлс составляла всего около 15 км, и британский линкор немедленно открыл огонь главным калибром. Бисмарк начал ответную стрельбу. Противники сделали всего по два безрезультатных залпа, и огонь был прекращен — условия видимости не позволяли надеяться на успех.

Радиолокационный контакт поддерживался Саффолком, следовавшим противолодочным зигзагом с левого борта Бисмарка примерно в 10,5 милях позади. Крейсер регулярно терял контакт, удаляясь от линкора, и восстанавливал его на ближней к противнику петле зигзага. Во время одного из таких маневров контакт не был восстановлен. Примерно в 3:10 Бисмарк совершил резкий поворот на 270° на правый борт и, обойдя преследователя, вновь взял курс на Сен-Назер. Точно неизвестно, почему Лютьенс предпринял именно такой маневр. Видимо, немцам было очевидно, что все британские корабли находятся с левого борта, а правый борт не охраняется.

Через час после потери контакта Саффолк все еще не мог его восстановить, и англичанам пришлось признать, что они потеряли Бисмарк. Тови предположил, что немецкий линкор направился на рандеву с танкером к югу Гренландии или Азорским островам, и приказал контр-адмиралу Куртейсу с Викториесом и крейсерами вести поиск на западе и северо-западе на пути к Гренландии, а сам вместе с отрядом Уэйк-Уокера продолжил поиск в юго-западном направлении. Бисмарк же уходил на юго-восток.

Немцы продолжали улавливать излучение британских радаров с дистанции 41 км и, хотя на самом деле сигналы были слишком слабыми, чтобы приемники англичан могли уловить их отражение от немецкого корабля, Лютьенс полагал, что противник по-прежнему следит за ним. В то время радар был еще новым устройством, поэтому его эффективная дальность сильно преувеличивалась немецким адмиралом. В 7:27 он послал сообщение группе Вест о том, что в 7:00 английский линкор и два крейсера сохраняют контакт, даже не позаботившись о посылке радиограммы короткими сигналами для затруднения определения своего местоположения. При этом совершенно непонятно, на каком основании Лютьенс сделал такой вывод. Англичане прекратили передавать местоположение Бисмарка в 3:06, что было известно командованию группы Вест. Специалисты по радиоперехвату на борту линкора должны были прийти к такому же выводу. В 8:46 командование группы Вест передало на Бисмарк, что контакт с ним потерян.

По-видимому, процедуры кодирования, передачи и декодирования заняли достаточное время, потому что в 9:00 Лютьенс послал очередную весьма длинную радиограмму, передача которой заняла около 30 минут. Радиограмма подробно сообщала о бое и полученных повреждениях, великолепных характеристиках английских радаров, эффективная дальность которых, по мнению Лютьенса, достигала 35 км, и ситуации с топливом. В ответ от группы Вест пришло указание прекратить радиопередачи, и после 10:00 Бисмарк сохранял радиомолчание.

Последняя длинная радиограмма позволила англичанам с американской помощью определить положение линкора, однако оно было ошибочно нанесено на карту в штабе адмирала Тови, в результате чего тот предположил, что Бисмарк направляется к проходу между Исландией и Фарерскими островами, и все силы были сосредоточены на северо-восточном направлении. Англичане не смогли расшифровать последнюю радиограмму и не имели пока точной информации о действительных намерениях противника, однако утром 25 мая в охоте были задействованы уже 46 кораблей. Позже Адмиралтейство предположило, что Бисмарк может направляться во французский порт, и некоторые силы, в частности, линкор Родней и Соединение Н были отправлены прикрывать это направление. Поиск противника вели палубные Суордфиши с Викториеса и Каталины 210-й эскадрильи, базировавшейся в Исландии, но безо всякого успеха. Мнение Адмиралтейства о курсе Бисмарка на основании полученной им информации поменялось еще пару раз за день, но в течение суток 25 мая линкор так и не был обнаружен.

Вероятно, адмирал Лютьенс уже считал корабль обреченным, поскольку в полдень 25 мая обратился к экипажу с речью, в которой, в частности, говорил о том, что линкор направляется во Францию, а когда противник перекроет путь и вступит в бой, Бисмарк будет драться до последнего снаряда. Эта довольно пессимистическая речь не могла не сказаться на моральном состоянии команды. Вскоре после полудня Бисмарк снизил скорость до 12 узлов, чтобы провести ремонтные работы в затопленных отсеках XX и XXI. Водолазам удалось добраться до затопленных коллекторов и открыть вентили, что позволило использовать несколько сот тонн нефти из носовых цистерн. Один из находившихся на борту конструкторов из кораблестроительного отдела ОКМ предложил сбросить за борт якоря и якорные цепи для разгрузки носовой оконечности, но его предложение было отвергнуто. Определенное беспокойство на борту вызывала возможность попадания соленой воды из затопленного котельного отделения в систему водопитания остальных котлов, что могло привести к повреждениям энергетической установки корабля. Всю резервную воду очистили при помощи вспомогательного котла и четырех дистилляторов, и к вечеру опасность была ликвидирована.

Адмирал Тови понял свою ошибку относительно позиции Бисмарка вечером 25 мая. На следующее утро Хадсоны, Каталины и Сандерленды с исландских аэродромов безуспешно прочесывали Датский пролив к югу от Исландии и пролив между Исландией и Фарерами. В результате расшифрованных радиоперехватов англичане получили сведения о подготовке к приему немецкого корабля в Бресте и передислокации эскадрилий Люфтваффе на аэродромы рядом с Брестом. В ночь на 26 мая эти сведения были подтверждены информацией от группы французского сопротивления. Поэтому две патрульных Каталины были отправлены на возможные пути возвращения Бисмарка во Францию — машина Z/209 в южном направлении и М/204 в северном. В готовности к удару по обнаруженному противнику находились 5 Бофортов 22-й эскадрильи в Кальдадарнесе, 8 из 42-й и 2 из 22-й эскадрильи в Вике, 10 из 217-й эскадрильи в Сент-Эвале и 8 из 42-й эскадрильи в Льючарсе. Шесть подводных лодок были посланы для формирования линии патрулирования на подходах к Бресту и Сен-Назеру.

Читайте далее: Операция "Rheinubung". Страница 4